before the beginning of years
there came to the making of man
time, with a gift of tears
grief, with a glass that ran
pleasure, with pain for leaven
summer, with flowers that fell
rememberance fallen from heaven
and madness risen from hell
strength without hands to smite
love that endures for a breath
night the shadow of light
and life the shadow of death
and the high gods took in hand
fire and the falling of tears
and a measure of sliding sand
from under the feet of the years
and froth and drift of the sea
and dust of the laboring earth
and bodies of things to be
in the houses of death and of birth
and wrought with weeping and laughter
and fashioned with loathing and love
with life before and after
and death beneath and above |
До начала времён наступила пора
Человека создать и в рождения день
Слёзы – горечь и сласть – принести ему в дар
И часы – отмерять жизни будущих смен.
Чувства – радость и боль – те же пряник и кнут.
Был, глядишь, в цвете лет, отвернёшься – завял...
Сувениры небес продают там и тут,
Преисподний бедлам ты найдёшь тут и там.
И ударить бы рад, да безрукий силач.
И любовь – не сильней и не дольше, чем вздох.
Всюду ходит, как тень, света спутница – тьма.
В бытовой кутерьме призрак смерти издох.
Но иной пантеон прибирает к рукам
И небесный огонь, и небесную хлябь –
И решает, когда расползаться пескам
Под ногами – всему начинаться с нуля.
Бормотуха морей – толки с пеной у рта,
И земная тщета – суета из сует,
И, попотчевав ман в храмах лар и пенат,
На вопрос "чему быть?" получаешь ответ:
Боги лепят горшки, ненавидя-любя,
И, рыдая-смеясь, украшают резьбой –
Сплошь из жизненных сцен наперёд-опосля
Тот узор, но мотив проступает другой... |