Air like water, water like stone, birds elope with the sun.
A velvet quietus furtively draped over ears.
Quartz underfoot and crystalline opal years.
Welcome webs of gasping despair.
Nival anaphora textures the air.
Anamnesis waltzes through...
The windows, shit tight, and the fires are fueled...
Reminding naivete of its magnitude's inferiority.
Skywards stretching arms become thin and weak.
Bony fingers comb the clouds then curl into fists,
admitting defeat. Blood concedes to gravity's pull,
leaving hollow skeletons all erect,
perforating the skyline an impenetrable cage...
like skin drawn tight, and canvas cracked with age.
Escapist flights and lengthy nights as some succumb and slumber awakes..
Faces count minutes til noon
solar ghosts come kiss the moon goodnight
grey memories for now. A thousand families,
down, will fall. Nival tears bury them all!
Like absconding tides, birds elope with the sun.
A barren desert soaked in bleach.
A sickly pallor and opal touch.
Hallucinating, shattered glass falls as if the atmosphere cracked and we are invaded by emptiness black.
The brain keeps the body company.
The continent is a new born, trying to breathe.
Accepting his fate and falling asleep,
the child is woman, resting in peace.
Accepting the sleep as a blackness forcing its way in and pushing air out through heavy lungs...
And heavy are the clouds that reach so deep and smother the land in a heavy shroud.
Eves press closed and words are now visible.
The sky is an eggshell waiting to hatch.
The ground is the the, the wind, the trees,
the Earth, the water, the first..
Sculptors working the clay, carving angels and gargoyles as pixies dance to appease the leaves.
Faces that once turned to catch light,
frown and turn desperately down towards darkness.
Float to the stiff, grey Earth. |
Воздух словно вода, вода словно камень,
Птицы скрываются вместе с солнцем.
Бархатная смерть украдкой ниспадает и овладевает целиком.
Кварц под ногами и кристаллические опаловые слёзы
Приветствуют паутины отчаяния, от которого трудно дышать,
Снежная анафора формирует воздух.
Воспоминания пляшут от радости...
В окнах, плотно закрытых, и огне, ярко горящем...
Напоминая простодушию о величине его значимости.
Руки, протянутые к небу, становятся худыми и слабыми.
Костлявые пальцы расчёсывают облака,
A затем заворачиваются в кулаки, признавая поражение.
Кровь уступает усилиям тяжести,
Заставляя пустые скелеты восставать,
Просверливая небосвод - неприступная клетка.
Словно плотно натянутая кожа и холсты,
Потрескавшиеся от времени.
Полёты, уносящие от реальности, и длинные ночи,
А кто-то, поддавшись дремоте, просыпается.
Лица считают минуты до полудня,
Солнечные призраки приходят поцеловать луну на ночь.
Теперь всё лишь серые воспоминания.
Тысячи семей вниз упадут.
Снежные слёзы, похороните их!
Словно убегающие волны,
Птицы скрываются вместе с солнцем.
Бесплодная пустыня, мокнущая в отбеливателе,
Болезненно бледна от прикосновения опала.
Вызывая галлюцинации, разбитое стекло падает,
Как будто рухнувшая атмосфера,
А нас накрывает чистая пустота.
Мозг и тело по-прежнему неотделимы.
Континент родился вновь и пытается дышать,
Соглашаясь со своей судьбой и засыпая.
Ребёнок - это женщина, обретшая покой.
Принимая сон за мрак,
Поглощающий всё и выпускающий воздух
Из массивных лёгких.
И облака, упавшие так глубоко, тяжелы,
Они укутывают землю в тяжёлый покрывало.
Глаза зажмурены, и теперь видны слова.
Небо - это яичная скорлупа,
Ожидающая момента для того, чтобы лопнуть.
Наша планета - это воздух, ветер, деревья,
Земля, вода, огонь.
Скульпторы работают с глиной, вырезая ангелов,
Горгулий и колонны
Пока эльфы танцуют, чтобы успокоить листву.
Лица, которые однажды повернулись к свету,
Хмурятся и отчаянно падают вниз, в темноту,
Плывут к жёсткой серой земле.
Лица считают минуты до полудня,
Солнечные призраки приходят поцеловать луну на ночь.
Теперь всё лишь серые воспоминания.
Тысячи семей вниз упадут.
Снежные слёзы, похороните их!
Словно убегающие волны, птицы скрываются вместе с солнцем. |